|
Стихотворные
произведения |
|
|
|
|
|
Новые произведения
Иннокентий АнненскийСреди миров Среди миров, в мерцании светил Одной Звезды я повторяю имя... Не потому, чтоб я ее любил, А потому, что я томлюсь с другими. И если мне сомненье тяжело, Я у Нее одной молю ответа, Не потому, что от Нее светло, А потому, что с Ней не нужно света. А.С. Пушкин Я вас любил Я вас любил: любовь ещё, быть может В душе моей угасла не совсем; Но пусть она вас больше не тревожит; Я не хочу печалить вас ничем. Я вас любил безмолвно, безнадежно, То робостью, то ревностью томим; Я вас любил так искренно, так нежно, Как дай вам Бог любимой быть другим. Александр Городницкий. (Новая Газета, № 28
за 17.04.2006) Строчки в номер Процесс невесёлый начат. Дрожи, просвещённый мир… Россия для русских, – значит: Башкирия – для башкир. Не будет уже иначе, - Гори, мировой пожар. Россия для русских, – значит: Татария для татар. Недолго нам ждать, недолго. Все способы хороши. Вернут себе снова Волгу Марийцы и чуваши. Опомнимся, – будет поздно. Полгода пройдёт, а там – Чеченцам обратно Грозный, Якутию – якутам. Долины, хребты, алмазы, И золото, и руда. Держава погибнет сразу, Отныне и навсегда. Забыв об имперской славе, Лишившись морей, как встарь, Московией будет править Уездный московский царь. Конец богатырской силе. Не видно в ночи ни зги. Так кто же друзья России И кто же её враги? Arnaud Berquin
PLAINTES D’UNE FEMME ABANDONNÉE PAR SON AMANT Romance
Refrain: Dors, mon enfant, clos ta
paupière, Tes cris me déchirent le coeur: Dors, mon enfant, ta pauvre mere A bien assez de sa douleur. Lorsque par de douces tendresses, Ton père sut gagner ma foi, Il me sembloit dans ses caresses, Naïf, innocent comme toi; Je le crut: où sont ses promesses? Il oublie et son fils et moi. Refrain Qu’à ton réveil un doux sourire, Me soulage dans mon tourment! De ton père, pour me séduire, Tel fut l’aimable enchantement. Qu’il connaisoit bien son empire, Et qu’il en use méchantement! Refrain Le cruel, helas! Il me quitte, Il me laisse sans nul appui. Je l’amois tant avant sa fuite! Oh! Je l’aime encore aujourd’hui. Oui, dans quelques lieux qu’il habite, Mon amour habite avec lui. Refrain Oui, le voilà, c’est son image Que tu retraces à mes yeux: Ta bouche aura son doux langage, Ton front son air vif et joyeux. Ne prends point son humeur volage, Mais garde ses traits gracieux. Refrain Tu ne peux concevoir
encore Ce qui m’arrache ces
sanglots. Que le chagrin qui me
dévore N’attaquez jamais ton
repos! Se plaindre de ceux
qu’on adore, C’est le plus grand de
tous les maux. Refrain Sur la terre il n’est
plus personne Qui se plaise à nous secourir; Lorsque ton père m’abandonne, A qui pourrois-je recourir? Ah! tous les chagrins qu’il me donne, Toi seul tu peux les adoucir. Refrain Mélons nos
tristes destinées, Et vivons ensemble
toujours; Deux victimes
infortunées Se doivent de tendres
secours. J’ai soin de tes
jeunes années, Tu prendras soin de
mes vieux jours. Dors, mon enfant, clos ta paupière, Tes cris me déchirent le coeur: Dors, mon enfant, ta pauvre mere A bien assez de sa douleur... |
Новые произведения
Мне без Вашего голоса грустно
(Романс)
Я, наверно, кажусь Вам безумцем, Совесть Век вековать в девицах этой даме: Cвоим избранникам внушая страх, Она приходит в гости вечерами, Наедине беседовать впотьмах. И разговор выходит с ней особый: Без скидок на усталость или боль… А спрятаться хоть раз один попробуй – Не сможешь утром быть самим собой. Душе дано Душе дано страдать, искать и слушать – И откликаться вовремя на зов, Чтоб взращивать в себе важней, чем душу Среди обилья броских сорняков. Они ее в покое не оставят: Все время будут в сердцевину лезть – Все лучшее унизят и ославят, Все худшее поднимут до небес… Ваш взор и
лучезарен, и жесток (Женский романс) Ваш взор и лучезарен, и жесток, В нем всё переплелось, перемешалось: И зло, и властолюбие, и жалость, И грусть, и вдохновенье, и восторг…
Влюблять в себя Вам кажется важней Самой любви, пусть даже самой светлой… Но та, кто стать захочет Вашей жертвой, Забыть не сможет жертвенных ночей!..
Для Вас не существует слова «нет», Хотя Вы слово «да» не говорите… Вы мой – и благодетель, и мучитель, Моё затмение и дивный свет!..
Спастись от Вас так трудно, видит Бог – Тот Бог, который Вам обычно в тягость… Ваш взор и лучезарен, и жесток, В нем всё переплелось, перемешалось… Parmi
les mondes (La version de Serge Savenkov) Parmi les
mondes, au scintillement des astres Je ne
répète le nom que d’une Etoile: C’ n’est pas
pour cause de ce que j’aime ses grâces, C’est que j’
languis avec les autres banales… Quand j’ai un
doute énorme ou très cruel, Alors je vole
vers Elle avec prière: C’ n’est pas
pour cause de ce qu’il fait clair d’elle, C’est qu’avec
Elle il ne faut pas d’ lumière… Через 100 летИннокентию
Анненскому
Иных миров давно простыл и след, А та Звезда горит неугасимо… И дарит вновь непостижимый свет, И вновь Её я повторяю имя. И сколько б я ни плакал много лет, Ни говорил, что жизнь невыносима – На каждый стон я находил ответ У той Звезды, чьё повторяю имя… Монолог борца с русским
фашизмом Вниманье, господа! У нас фашизм! Пора окопы рыть и лезть на бруствер, Иначе, как в Дахау, будет жизнь, Коль русское не остановишь в русских! Они – фашисты все! Вот идиот Евреев мирных режет в синагоге. (Как по-другому обозвать народ, В ком нет понятия о нашем боге?) Вот выставку прекрасную громят Какие-то безвкусные подонки: Они в религии не видят яд, Молясь на безобразные иконки! То критикуют Познера с Швыдким, Внушающих с любовью всей России, Что ей грозит невиданный фашизм, Коль не исчезнет в рыночной стихии. То ненавидят Ксению Собчак И шлют проклятья скромнице Лолите За то, что преуспели те в делах, Не прибегая к множеству соитий. То, закоснев от серости своей, Клянут звезду, порою голубую, – Как будто стадность цветности важней, А завоёванной свободы – сбруя?! То недовольны, что в любом жюри Так редки лица с русскими чертами – Как будто могут рассуждать нули, Давно не шевелившие мозгами?! То всю культуру жаждут извести: От Мейерхольда вплоть до Петросяна: У них Свиридов, чокнутый, в чести И Шафаревич, математик странный! То в Достоевском видят божество, Не зная, видно, в силу дури русской, Кто опроверг величие его Мемориальным знаком в Старой Руссе… То Абрамович им совсем не в нюх, Хоть к миллиардам путь был очень труден: Ведь он пахал, не покладая рук, – И «Челси» лондонское вывел в люди! То не по нраву им, что пенсия – ничто, И, мол, виновны в этом олигархи, Среди которых русских – меньшинство, А сами – лодыри и вертопрахи!.. Сомненья нет! Кругом сплошной фашизм! Так встанем грудью на свою защиту И всех спасём, как в сорок первом жизнь Нам и стране спасли антисемиты! Je vous aimais (La version de Serge Savenkov) Je vous aimais…
Et mon amour, peut être, Il ne s’est pas
éteint à l’âme flammée; Mais qu’il ne
vous empêche pas, qu’il n’inquiète plus, Car je ne veux
en rien vous chagriner... Je vous aimais
sans cris, sans espérances, J’étais
sincère, timide, jaloux parfois… Je vous
souhaite de rencontrer vot’ chance, Celui qui vous
aim’ra plus fort que moi. Ответ Александру Моисеевичу Городницкому«Россия для русских,
– значит: Татария для татар». Такой вывод сделал не мальчик, А признанный русский бард И крупный российский учёный, Который на старости лет Открыл даже мир просвещённый, Которого в мире нет! Я мог бы смолчать, наверно, Но раз тут такая ложь – Придётся потратить нервы, Поскольку я – русский всё ж!.. Попробуем переиначить Тот лозунг, чтоб стал ясней: Россия для русских значит, Что Латвия для латышей! Но те жить хотят по-латвийски – Для русских житья там нет, – А сами не с рижской пропиской В России живут без бед. А если возьмём чуть южнее, Тот лозунг предельно прост: Даёшь Палестину
евреям, А местный народ – навоз! Какая-то здесь неувязка – Молчит просвещённый мир: Видать, просвещенье опасно Для ближневосточных «башкир»! Но хватит скитаться по далям: Важнее нам собственный дом – Оставим в покое Израиль И дальше займёмся стишком. Смотрите, как автор плачет, Используя бардовский дар: Россия для русских,
- значит: Гори, мировой пожар! Держава погибнет
сразу, Отныне и навсегда… Красиво подобраны фразы – Но спросим его, господа: Чего ж промолчал он стыдливо, Когда на пятнадцать кусков Держава его развалилась По прихоти трёх (ч)удаков?! Иль та не была Державой, Раз тихо легла под нож, Раз не было в мире пожара, И мир не терзала дрожь? Иль что, малоросс с белорусом Для автора были враги – И он, как и свойственно русским, Не стал посвящать им стихи? Иль может, в Поволжье марийцы, Татары, удмурты, мордва Могли разуметь по-российски, А те – в Приднепровье - едва?! Опять не туда мы уплыли, Но как не уплыть, друзья, Когда речь идёт о России, Которой быть русской нельзя?! Какой же ей быть? Ах, – российской: Иначе хребты и руда Исчезнут с загадочным списком, Хоть и неясно куда!.. Лукавит наш мэтр Городницкий, Пугая агиткой своей, Что сузятся наши границы До вотчины русских князей. Лукавит он, ибо удмурты, Марийцы, башкиры, мордва Хотят, хоть убей, почему-то Быть с русскими навсегда! Неужто они – идиоты? Нет! Знают прекрасно они, Кто дал им путёвку в Европы И кто их сумел
сохранить! Куда-то вот делись пруссы, Которых в Европах нет! – Их вырезал с корнем не русский, А чей-то иной стилет!.. Уж коль мы – почти на погосте И русским теперь не сметь, Зачем же к нам просятся в гости Абхазы на верную смерть?! А знает ли автор, что Минин Был русским татарских кровей, Но в смутную ту годину Стоял за московских царей?! Ему бы в Орду вернуться, Наделать улусов вокруг, А он обессилевшим русским Отдал предпочтение вдруг!.. Примеров подобных много, Но стоит ли бисер метать Пред тем, у кого, ей-Богу, Россия – лишь изредка Мать? Пред тем, кто вопит про Державу, И сам же сужает её: Ведь предок его – не Хабаров И пращур его – не Дежнёв?! Недаром Аксаков когда-то Сказал, что наступит момент, И кафедру русских захватит Нерусский интеллигент! И как он сказал, так и вышло: Ум нации растоптав, Занял все важнейшие ниши В России нерусский анклав! Но, видно, уходит их время – Как мухи, почуяв сентябрь, Они нас кусают больнее И даже сильнее, чем встарь. Теперь уж не душу, не тело – Поганят Отечества Дух, И делают выводы смело, Что Он и протух, и потух, Что русским грозит оскуденье, Коль станут они у руля… Но близится воскресенье – Так будем готовы, друзья! АРНО БЕРКЕНЖАЛОБЫ ЖЕНЩИНЫ, ОСТАВЛЕННОЙ ЕЁ ЛЮБОВНИКОМ Романс
Припев: Спи, мой малыш! Усни скорей! Твой крик на части душу рвёт: У бедной матери твоей И так достаточно невзгод! Когда потоком нежных ласк Меня пленял родитель твой, Казалось, он, как ты сейчас, Был кротким, с ангельской душой; Могла ль я думать, что предаст И клятвы, и меня с тобой? Припев Улыбкой ясной в неге сна Печаль мою утешь, сынок! Вот так же, чтоб увлечь меня, Отец твой улыбаться мог. Он знал, как власть его сильна, Но злом ответил на восторг. Припев Жестокий, он сбежал, как вор, Забыв оставить хоть сантим. Мне б загасить в груди костёр, Но изверг всё ещё любим! И где б ни жил он, до сих пор Моя любовь повсюду с ним. Припев Ты – вылитый его портрет! И от него воспримешь ты И речь, которой слаще нет, И грациозные черты. Лишь ветреность, источник бед, Отринь во имя доброты. Припев Причину мук моих понять Пока не можешь ты, Рене. Дай Бог тебе не испытать Тоски, что гложет сердце мне! Того, кто предал обожать – О, разве пытка есть больней!? Припев Нет в мире больше никого, Кто б нам с тобой облегчил жизнь; Когда отец твой далеко, Куда стопы направить, сын? Смягчить все скорби от него Способен только ты один. Припев Мы доли горькие сплетём И будем вместе жить всегда; Две жертвы рока, мы спасём Друг друга там, где есть нужда: Я – в юном возрасте твоём, Ты – в дряхлые мои лета. Спи, мой малыш! Глаза прикрой! Твой крик на части душу рвёт: И так живут в ней скорбь с тоской, Не добавляй ещё невзгод… For ladies only Не награды прошу и не жалости – Просто будь продолжением сна, Где случайно ко мне приближалась ты, Дорогая чужая жена; И с таким королевским величием Объявляла свои имена, Что шептал я, твой подданный, сбивчиво: «Дорогая чужая жена…» Ты рассеянно лепет мой слушала, Чуть сощурив лукавинки глаз, А рука, до безумья воздушная, Отдавала воздушный приказ: «На колени, мой раб!» – И согбенный я Ползал весь пред тобой, словно червь, И стелились моё вдохновение, И душа, и свобода, и честь… Я пытался коснуться хоть краешка Бесконечных нарядов твоих, И всё думал: «Откуда ты знаешь, как Выбирать и рабов, и портных?», И всё думал, что чудо не кончится И продлится на все времена… Но, увы, запрещает бессонница Быть с тобою, чужая жена… For men only (Гусарская песенка
Печорина из пьесы «Курортная комедия») Случилось как-то раз гусару удалому Красотку подцепить на бале городском. Пленил его тотчас очей глубокий омут, Но как её пленить – сообразил с трудом! «Сударыня, – сказал, – Ваш взор настолько милый, Что я его сравнить решился бы с одним: Такой же взор видал я у своей кобылы, Когда к ней жеребец намедни подходил!..» Красивые уста ответили усмешкой… Гусар, не покраснев, на новый штурм полез: «Сударыня, Ваш стан, до одуренья нежный, Сжимать приятней мне, чем сабельный эфес! А что за аромат от Вас исходит тонкий!? Пожалуй, так хорош лишь оружейный дым…» На этот раз она расхохоталась звонко, Но после танца всё ж осталась рядом с ним… Гусара понесло. Он был почти уверен, Что дамочка рискнуть не прочь на мезальянс… Но тут, страстям назло, из комнаты соседней Вошёл не кто-нибудь, а сам великий князь! «Ну как тебе, сестра, мой подчинённый Ржевский? Его бойцовский пыл, надеюсь, не зачах?..» «Признаюсь, милый брат, он танцевал прелестно, Вот только чуть дерзил в сравненьях и речах…» Поручик стал во фрунт, пронзённый мыслью резкой: «Великую княжну хотел я охмурить! – Теперь в Сибирь сошлют иль на Кавказ к черкесам...» Но шеф полка ему зачёл иной вердикт: «Клянусь сестрой своей, ты стал бы капитаном! Придётся ждать, балбес, до той поры, когда Научишься нежней ты относиться к дамам: Сказал бы про эфес – и вся тут недолга!..» Снизойди до меня (Романс Мери из пьесы
«Курортная комедия») Светоч пламенных грёз, мой прекрасный герой! Ты неведом пока, но я знаю, Но я чувствую, ты где-то рядом со мной – Так скорее мечты сделай явью!.. Снизойди до меня, поднимись до меня, Покори, но сумей покориться, – И тогда буду я вплоть до Судного дня И рабыней твоей, и царицей… Ярославну забудь, Клеопатру отринь, Не считай образцом Беатриче: Ибо я превзойду всех твоих героинь И смиреньем своим, и величьем!.. Я открою тебе тайну женской души, А захочешь – и тайну природы… Только ты, мой герой, снизойти поспеши И откройся скорее мне, кто ты… Прекраснее нет места на Земле Всем жителям, живым и умершим, села Мишнево Суворовского района Тульской области посвящаю Как только с Кулешовского бугра Я фединские липы замечаю, Становится ненужным и случайным Всё то, что мучило ещё вчера. Я радуюсь, что скоро дедов дом, Что скоро долгожданная Слободка, Что скоро рай, в котором я свободно Могу забыть о плене городском!.. И вот – Упа, вот – знаменитый мост, Вот, наконец, – Сорокина дорожка, Где босоногий бегал я, Серёжка, И Таньку дёргал за чернявость кос! Ах, Мишнево, любимое село, Неповторимое моё селенье, Ты первозданностью своею древней Навечно в плоть и кровь мою вошло! Пусть я рождён совсем в других краях, Но вскормлен здесь и воздухом, и светом, И думаю, что я б не стал поэтом, Когда б не это чудо на холмах! Не здесь ли ощутил впервые я, Что, землю не любя, нельзя быть русским, Что разум отдаёт победу чувствам, Познав крестьянский образ бытия? Не здесь ли полюбил я свой народ, Доверчивый, смекалистый, двужильный, Отдавший государству столько жизней, Но не вошедший у него в почёт? Не здесь ли я впервые в Божий храм, Единственный когда-то на округу, Был приведён прабабушкой за руку И слышал, что «за скорбь воздастся вам»? За три столетья много видел зла Тот Божий храм, и много слёз и горя, Но с «князем мира» до сих пор он спорит, Ввысь устремляя гордо купола!.. Стрелица, Городище, Гомоза, Кулюся, Знаище, Прасек, Облоги – Всё это Мишнево! Но разве могут строки О нём и сотой доли рассказать? И разве могут строки передать Очарованье мишневских пейзажей? – Бросайте плен и в Мишнево езжайте, И души вам излечит благодать! Прекраснее нет места на Земле, И что б ни говорили мне другие, Я знаю, сердце истинной России Находится вот здесь, а не в Кремле! |
|
|
|
|
|